3778
1
17 января 1945 года мы освободили людей из нацистского лагеря. Возле двери крематория горой лежали вещи, мы не сразу поняли, что это одежда людей, которых раздевали и голыми отправляли в газовые камеры. Еще больший ужас нас охватил, когда узнали, что золой из крематория местный помещик удобрял свои поля. Такое забыть невозможно!
«4 февраля 1943 года через Мишкинский военкомат я был направлен в Уфу. Вскоре нас, призывников, отправили в Чкаловскую область, где мы прошли пятимесячное обучение.
Далее в Самарской области был сформирован 7-й механизированный гвардейский корпус под командованием генерала С. Корчагина. Я был зачислен в состав 26 бригады 2-го танкового батальона. По дороге в Курскую область двигались только ночью, за шесть километров до линии фронта нас высадили, и мы пошли пешком в направлении Прохоровки. Заняли правый фланг, всю ночь копали окопы. Перед самым рассветом, в 4 часа утра, немцы начали наступление. Наш экипаж подбил два вражеских танка, я тогда был заряжающим, наводчиком был Н. Карпенко. За этот бой я получил первую медаль «За отвагу».
В конце лета советские войска начали наступление. В ходе наступательных боев наш танк был подбит, экипаж присоединился к пехотинцам, к роте автоматчиков. Я получил осколочное ранение, потерял много крови и был отправлен в госпиталь города Комарова. Спустя три месяца с еще не зажившими ранами снова попросился на фронт, нашел свою часть, которая тогда освобождала Киев.
В 1944 году участвовал в освобождении Минска. Недалеко от города мы нашли сгоревшую деревню, торчали только трубы печей. Но самое страшное — это был запах сгоревших человеческих тел, который до сих пор меня преследует. Мы совсем немного не успели спасти жителей той деревни, которых загнали в один сарай и подожгли его. Заживо сожженные люди, повешенные на столбах партизаны навсегда остались в моей памяти.
Охваченные чувством ярости и мести наши бойцы настигли фашистов и уничтожили их. После освобождения города Могилева перешли польскую границу и вели освободительные бои в Польше.
17 января 1945 года мы освободили людей из нацистского лагеря. Возле двери крематория горой лежали вещи, мы не сразу поняли, что это одежда людей, которых раздевали и голыми отправляли в газовые камеры. Еще больший ужас нас охватил, когда узнали, что золой из крематория местный помещик удобрял свои поля. Такое забыть невозможно!
Потом я участвовал в освобождении многих немецких городов, хорошо помню, как форсировали Одер, как через Бранденбургские ворота вышли на Вильгельм штрассе, а оттуда до Рейхстага — 600 метров. Перед рассветом наши саперы подорвали дверь Рейхстага, мы ворвались в здание, в одной из комнат нашли мертвую женщину, сказали, что это Ева Браун, рядом лежала собака, тоже мертвая. Когда я вышел, впервые увидел командующих — Жукова, Рокоссовского, Чуйкова. Берлинский гарнизон сдался 8 мая. А нас тогда уже перебросили в Чехословакию. Так что День Победы мы встретили в Праге. Там остался на пять месяцев, потом четыре месяца служил в Германии. Только в мае 1949 года демобилизовался и вернулся домой».
Далее в Самарской области был сформирован 7-й механизированный гвардейский корпус под командованием генерала С. Корчагина. Я был зачислен в состав 26 бригады 2-го танкового батальона. По дороге в Курскую область двигались только ночью, за шесть километров до линии фронта нас высадили, и мы пошли пешком в направлении Прохоровки. Заняли правый фланг, всю ночь копали окопы. Перед самым рассветом, в 4 часа утра, немцы начали наступление. Наш экипаж подбил два вражеских танка, я тогда был заряжающим, наводчиком был Н. Карпенко. За этот бой я получил первую медаль «За отвагу».
В конце лета советские войска начали наступление. В ходе наступательных боев наш танк был подбит, экипаж присоединился к пехотинцам, к роте автоматчиков. Я получил осколочное ранение, потерял много крови и был отправлен в госпиталь города Комарова. Спустя три месяца с еще не зажившими ранами снова попросился на фронт, нашел свою часть, которая тогда освобождала Киев.
В 1944 году участвовал в освобождении Минска. Недалеко от города мы нашли сгоревшую деревню, торчали только трубы печей. Но самое страшное — это был запах сгоревших человеческих тел, который до сих пор меня преследует. Мы совсем немного не успели спасти жителей той деревни, которых загнали в один сарай и подожгли его. Заживо сожженные люди, повешенные на столбах партизаны навсегда остались в моей памяти.
Охваченные чувством ярости и мести наши бойцы настигли фашистов и уничтожили их. После освобождения города Могилева перешли польскую границу и вели освободительные бои в Польше.
17 января 1945 года мы освободили людей из нацистского лагеря. Возле двери крематория горой лежали вещи, мы не сразу поняли, что это одежда людей, которых раздевали и голыми отправляли в газовые камеры. Еще больший ужас нас охватил, когда узнали, что золой из крематория местный помещик удобрял свои поля. Такое забыть невозможно!
Потом я участвовал в освобождении многих немецких городов, хорошо помню, как форсировали Одер, как через Бранденбургские ворота вышли на Вильгельм штрассе, а оттуда до Рейхстага — 600 метров. Перед рассветом наши саперы подорвали дверь Рейхстага, мы ворвались в здание, в одной из комнат нашли мертвую женщину, сказали, что это Ева Браун, рядом лежала собака, тоже мертвая. Когда я вышел, впервые увидел командующих — Жукова, Рокоссовского, Чуйкова. Берлинский гарнизон сдался 8 мая. А нас тогда уже перебросили в Чехословакию. Так что День Победы мы встретили в Праге. Там остался на пять месяцев, потом четыре месяца служил в Германии. Только в мае 1949 года демобилизовался и вернулся домой».
Источник:
Метки: ветеран ВОВ воспоминания
Новости партнёров
реклама
Ишмай Кильмаевич Кильмаев.
Товарищ кстати интересный. Сведений о награждениях, кроме юбилейной медали, врученной в 1985 году о нем нет. Орден Славы висит первой или второй степени, хотя вручался строго по порядку, начиная с третьей.
По одним данным у него первая степень, что однозначно не может быть, по другим награжден третьей и второй но третью потерял во время войны.
В показаниях тоже путается. То он автоматчик на броне, то заряжающий, то уже наводчик лихо подбивший в одном бою два тигра и пантеру. В рейхстаге вон Еву Браун нашел, хотя она в рейсканцелярии. В Прагу из Берлина дошел пешком за один день, хотя это 300 км..
В общем конечно память могла и подвести, но вполне может оказаться и тыловой сиделец, решивший стать героем.